Ленку я встретил на новом месте работы, куда попал, разумеется, не своим ходом, а по протекции.. Заметил ее сразу, хотя долго не считал, что мне нужно это знакомство.. потом не решался.. Наконец, как-то мне показалось, что она смотрит на меня с интересом, и я решился. На удивление она приняла меня сразу, без выкрутасов, как-то легко. Мне не стоило больших усилий организовать совместный досуг, и мы достаточно много времени проводили вместе, хотя на скользкие темы я даже не заикался. Наконец как-то раз я набрался наглости и предложил ей сходить в одно из злачных мест, которые начинают работать поздно вечером, а заканчивают уже под утро. Мне показалось, что она исподволь бросила на меня быстрый оценивающий взгляд, потом после довольно длительного молчания сказала, что слышала про это заведение что-то нехорошее. Я спросил, есть ли что-то лучше - она несколько замялась, потом сказала, что подружка ходила в "Орион", и ей вроде как понравилось. В "Орион", так в "Орион"!

Через пару дней мы сидели в довольно душном, прокуренном заведении весьма сомнительного типа. Народу было много, но что самое удивительное - особенно ни о чем не заботясь, мы сидели очень комфортно, и нам никто не мешал. Я заказал какого-то спиртного, на удивление принесли быстро и, похоже, даже не разбавленное. Сознание отвлекала только одна девушка, которую я заметил сразу как только вошел, не заметить ее было нельзя: вся ее безупречной красоты внешность была того характера, который предполагает беспрекословный примат надо всем, происходящим вокруг. Было впечатление, что все, кто находился рядом, держали ее в поле зрения краем глаза с тем, чтобы вдруг не оказаться у нее на пути или просто не причинить хоть какое-то неудобство.

Через какое-то время – мы уже успели и подергаться (Ленка двигалась очень хорошо, с ней было на удивление легко и приятно) и перемыть кости некоторым сослуживцам и даже пообщаться на весьма фривольные темы – алкоголь возымел свое действие, и мои мысли и движения стали заторможенными, я стал медленнее переключаться, и мой взгляд все чаще стал останавливаться на той девушке у стойки. Вдруг я увидел, что она, не обращая ни на кого внимание, идет прямо к нам. На ней почему-то была широкая накидка, скрывавшая практически всю верхнюю часть туловища вместе с руками.

Делая все очень неспешно и уверенно – по-другому она, видимо, не делала ничего и никогда – она села за наш столик, напротив Ленки, но очень близко ко мне. При этом она неотрывно смотрела на меня. Я очень смутился и потупился, я не могу выдержать такой откровенный взгляд в упор, а она была так красива и так непреклонна.. Это было моей главной ошибкой - через мгновение я почувствовал резкую боль в паху: у этой девицы была стальная хватка, при этом со стороны все выглядело очень благопристойно, только ее накидка одной стороной опустилась мне на колено.

В первое мгновение я, конечно, дернулся чтобы вырваться, но она без видимых усилий с милой улыбкой удержала меня на месте, нажав еще сильнее. Затем, нисколько не меняясь лицом, спокойно и вкрадчиво сказала:

-Что это ты, милый, притащил сюда с собой какую-то блядь, а сам стреляешь глазками по всем сторонам? Пришел с пиздой, так ее и лижи. Нехорошо, придется тебя научить.

Я и в нормальном положении не сразу бы нашелся, что ответить, а тут было не до словесных изысков. Она продолжала почти без паузы:
- Мы поступим так: сначала ты выгонишь отсюда эту вонючую жопу, разумеется, не вставая с
места – она слегка улыбнулась, - а затем ты предоставишь мне выбирать, каков будет наш дальнейший досуг.
Она с ухмылочкой приблизила ко мне свое издевательски-красивое лицо, сжав мне при этом яйца как тисками.
Боль была адской, любая мысль о сопротивлении была невозможна. Все, что я смог – это чуть кивнуть головой. Казалось, она была удовлетворена, тиски чуть-чуть ослабли.

- А теперь ты ей скажешь: «Пиздуй отсюда, старая жопа, от тебя несет дерьмом».
Реакция на попытку неповиновения была мгновенной – так больно до того еще не было.
- Давай, родной, давай. Нет, громче, еще громче, слово в слово..
Мне не очень-то было до того, что происходит вокруг, но позже, анализируя ситуацию «задним числом» мне показалось, что Ленка, голова которой была низко опущена, ведет себя не совсем адекватно. Во всяком случае она не совершала никаких попыток протестовать и вела себя на удивление тихо. Наконец через какое-то время, когда меня довели до полуобморочного состояния (даже в таком состоянии я интуитивно понимал, что моя прекрасная изуверша очень точно чувствует мое состояние и не дает мне полностью отключиться) она также тихо встала и ушла.

- Ну, вот, хорошо, она свое получила, - сказал фашист в прекрасном обличье. При этом было не очень понятно, чем именно ей так насолила Ленка, которая с некоторого момента, кажется, не проронила ни звука.

-Теперь займемся Вами, сэр.
Она ничего не приказывала голосом, но все ее неспешное поведение позволяло абсолютно безошибочно понимать, чего она в данный момент от тебя хочет. Она встала – разумеется, не отпуская меня, так что мне конечно же тоже пришлось встать. Потом мы в том же ее неспешном ритме пошли в дальний угол заведения, куда время от времени уходили служивые люди. При этом все в округе не выказали никакого особенного внимания инциденту, хотя, конечно, не было ни одного человека, кто был бы не в курсе дела.

Она привела меня в комнату, в которой в тот момент был полумрак, но как я потом узнал, она могла освещаться очень даже ярко. Из всей мебели мне удалось рассмотреть только большую кровать, деталей которой тоже было не очень видно, только с ближнего края выделялись какие-то 2 предмета, один – ближе к изголовью, другой – наоборот, в ногах. Впрочем их смысл был мне открыт сразу же:

- Сунь сюда ручку, милый, - небесным голоском проворковал мой конвоирю
При этом я вновь ощутил столь знакомую мне теперь руку. Одно движение, щелчок – и моя рука перехвачена намертво.
- Теперь ножку, золотой.
С той стороны кровати, конечно же, были такие же фиксаторы.
- Ну, вот, ягненочек уже жарится, - сказал ужасно-прекрасный голос. При этом наконец-то меня перестала сдавливать эта безжалостная рука.

- Остались только чистые формальности и немножко удовольствия. Кстати, может, ты хочешь пить?
Не знаю, как она догадалась, но пить действительно хотелось нестерпимо. А может быть, тот алкоголь был не просто алкоголь?
- Ой, слушай, что это с твоим носом? Почему кровь? Я сейчас, - она пошарила где-то у стены и вернулась с большим куском ваты. Я не чувствовал никакой крови, но сопротивляться ей было все равно бессмысленно, и я полностью расслабился..

Она залепила мне ноздри 2-мя плотными катышками ваты, так что дышать носом уже было нельзя, и вдруг вспомнила про мою жажду:
- Да, ты же просил пить!
Еще 2 шага, к стене и обратно, в руках какая-то не совсем обычная бутылка, она наклоняет ее ко мне, я, стараясь и пить и дышать через рот, открываю его шире.. и вдруг с ужасом обнаруживаю у себя во рту какой-то посторонний предмет. Расширитель! Эта гадина опять обманула!

-Ах, как ты прекрасен! Ах, как я тебя люблю! Нет, пока еще не люблю, но сейчас, сейчас, погоди, сейчас буду очень страстно любить!

Она начала раздеваться, причем в том же замедленном темпе, в котором она делала все в этой жизни, даже, наверное, ходила в туалет.

И вдруг.. что это? Член!! Это транс!!! Вот откуда неженская сила!
Раздевшись полностью она (она? Он?), взяв свой член в руку и неспешно его подрачивая, села мне на грудь и ласковым голосом сказала:

-Слушай, диспозиция такая: мне очень хочется выебать тебя в рот, и я тебя, конечно, сейчас выебу, вопрос только в том, будешь ты сопротивляться и пытаться отвернуть свою мерзкую рожу или нет. Поэтому объясняю сразу – у меня тут есть один… афроамериканец,

- Чип! – вдруг громко гаркнула она. Через мгновение в дверях появился кто-то гориллоподобный.
- Подойди ближе! – мгновенное исполнение.
- Покажи инструмент! – все также четко и без проволочек, инструмент огромный и уже в боевом положении.
- Так, вот, моя радость, - это уже ко мне – если тебе захочется посопротивляться, то я тебя все равно выебу, но уже не только я, к тому же Чип не очень любит драть мерзкий рот, он больше предпочитает чистенькие попки. С этими ее словами Чип легко поднял то, что было, как оказалось не совсем кроватью, это была металлическая, складывающаяся пополам рама, к которой и были прикреплены фиксаторы. Он поднял ее нижнюю половину одной рукой вместе с прикрученными к ней моими ногами. Моя бедная задница оказалась абсолютно беззащитной..

- Итак, если ты, радость моя, согласен отдаться мне совершенно добровольно, просто кивни.
Только учти, что если я вдруг увижу, что ты чего-то стесняешься, ты станешь тяжелее уже на 2 члена ровно через секунду без всякого дополнительного предупреждения.

Что мне было делать? Я кивнул. Самое ужасное, что негр даже и не думал выходить из комнаты, а просто стоял и смотрел, как меня ебут, а мой злой гений потихоньку потешался надо мной, приговаривая:

- Ты смотри, если вдруг будет трудно дышать, ты ножкой подрыгай – может, я еще буду не совсем в образе и сумею отложить удовольствие на минутку-другую.

Наконец, негр отошел, но снова вернулся, у него в руках был фотоаппарат! Я сделал судорожное движение, и мои ноги тотчас взлетели вверх.

- Ну, я же просил (мне показалось, ОН впервые обозначил свой пол) тебя не дергаться. Чего ты испугался? Фотография – это совершенно не больно!

Комната залилась светом.
- Давай, Чип, сердце мое, мне нужны только его глазки и ротик. Ну же, милый, не делай такое страшное лицо, тебя же так Семен Петрович никогда не узнает!

Я похолодел: Семеном Петровичем звали нашего директора! Зачем я понадобился этим сволочам? Что им от меня надо.
Злой гений как будто читал мои мысли:
-Это чтобы ты не предпринимал необдуманных шагов, милый. Зато мы гарантируем тебе, что не будем закатывать в асфальт, - они оба расхохотались, причем смех моего дьявола уже совсем не казался мне ангельским.

Мне показалось, что они сделали снимков 200, потом вдруг что-то кольнуло в задницу…
Я проснулся на лавке у своего подъезда, было холодно, голова болела, нестерпимо хотелось пить.
Дома практически сразу же зазвонил телефон. Как мне показалось, слегка игривый ленкин голос участливо спросил:
- Ну, как ты, милый?
Мне это обращение показалось чем-то до боли знакомым.
- Ничего, могло быть и хуже.
Она сразу перешла на деловой тон:
- Слушай, мне с тобой очень надо поговорить. Только мне хочется, чтобы не было никаких случайных свидетелей. Давай сегодня вечером задержимся на работе, у меня много работы, Петрович знает (она практически выполняла работу секретаря директора и даже иногда выполняла некоторые поручения от его имени). Ты тоже что-нибудь придумаешь.

- А зачем так сложно, можно просто зайти ко мне..
- Нет, знаю я вас, у тебя дома с тобой разговаривать будет невозможно.
- Ну, хорошо, только со мной сегодня общаться будет не так просто, у меня был трудный день.. вернее, ночь..
- Ничего, к вечеру оклимаешься, - почему-то очень уверенно сказала Ленка.
Весь день был каким-то нескончаемым кошмаром, я почему-то сразу всем понадобился, причем терзали в основном девченки, у всех как у одной на лице была дурацкая улыбка и терзали по самым идиотским пустякам:

-Слушай, поточи мне, пожалуйста, карандаш.
- Зачем тебе, возьми ручку.
- Не могу, это потом придется стереть.
- А сама не можешь?
- Видишь, какие у меня ногти, они мне еще сегодня понадобятся длинными и красивыми..

- Посмотри, у меня слетела набойка с туфли, как ты думаешь, надо поставить потверже или помягче?
- А что ты с ней вообще-то собираешься делать?
- Ну, не знаю, мало ли..

И такой идиотизм весь день без перерыва!
Наконец рабочий день подошел к концу, у меня действительно еще оставалась работа – голова не варила абсолютно, а тут еще все постоянно отвлекают. Все начали расходиться, и я решил, что теперь-то за часик, может, с гаком управлюсь. Однако мне дали не больше 10 минут, по внутреннему звонила Ленка:

-Привет, ты еще здесь?
- Ну, вот, трубку-то взял..
- У тебя все разошлись? Ты мне нужен, подойди, пожалуйста, к туалетам..
Нет, сегодня все просто с ума посходили! А у себя в кабинете или тут она, конечно, разговаривать не может!
Она уже была там и как-то странно озиралась по сторонам:
-У Петровича тут везде камеры, давай на всякий случай зайдем в туалет.
Я знал, что сигналы со многих камер действительно писались постоянно, но такое решение проблемы даже сегодня встало особняком. Заметив мою нерешительность, Ленка усмехнулась:

- Ты кого боишься, меня? Кроме нас тут давно никого нет, я знаю.
Открыв дверь женского туалета, я пропустил даму вперед.
Сделай мне, пожалуйста, еще одно одолжение, - сказала она – давай зайдем в кабинку.
Я уже перестал верить в реальность происходящего, мне просто хотелось, чтобы весь этот кошмар, наконец, закончился, она бы сказала какую-нибудь очередную глупость, я бы выдал бы ей какой-то бред в ответ, мы бы быстро разошлись, и я бы смог придти домой и завалиться спать.

В кабинку уже она пропустила меня, потом аккуратно заперла дверь, попросила не шуметь и вдруг начала звонить по телефону:
-Алло, Семен Петрович?
Я очень четко расслышал голос шефа.
-Семен Петрович, я положила отчеты в нижний ящик, там еще какие-то фотографии лежат..
- Не знаю..
- Семен Петрович, Вы же знаете, я никогда не лезу не в свои дела..
- Хорошо. Нет, я уже все сделала, собираюсь домой..
- Да, до свидания.
Она спрятала телефон и в упор посмотрела на меня:
- Ну, вот, ягненочек готов!
Меня прошиб холодный пот:
-Что за фотографии?
- Да, вот – эти!
Ее глаза немигающее впились в меня, и она очень медленно вытащила из лифчика с десяток фото.
Я уже знал, что на них, правда при беглом рассмотрении оказалось, что там все выглядело похлеще, чем было на самом деле.. Единственное, что я сумел из себя выдавить:

- Зачем? За что?
- Видишь ли, милый, - я очень хорошо узнавал все эти интонации и обращения, - ты стоил мне больших растрат.
-Как это? Почему?
- Когда ты пришел, я поспорила с подругами, что ты окажешься своей смазливой рожей у меня между ног и будешь вылизывать уже на третий день, но ты, паскуда, оказался слишком робким.

- Между прочим, я совсем не против, я люблю, могла бы мне как-то намекнуть..
- Нет, радость моя, это – не мои проблемы, а твои. И решать их будешь ты, а не я.
- Как же я их теперь буду решать? Завтра же шеф вынесет меня из института с белым билетом!!
- Ну, что ты раскричался, родной? Да, для тебя те фотки уже недоступны, но ведь есть же я, если ты согласен на меня немножко поработать, то дело, вероятно, удастся замять..

- А что я должен делать?
- Ты должен вернуть мне деньги
- Каким образом?
- Видишь ли, мне пришлось еще раз на тебя поспорить..
- И что, я должен тебя вылизать? Пожалуйста, хоть сейчас! Только как ты это докажешь своим товаркам? Я же не буду ходить и всем рассказывать, как я лизал тебя вчера на толчке!

- Ну, о доказательствах мы еще подумаем. А пока давай вспомним, как ты меня вчера назвал?
- Ну, ты же видела, что меня поставили в безвыходное положение, между прочим, как я понимаю, твои же друзья и с твоей подачи!
- Это не важно, важно то, что ты меня так назвал, а я очень не люблю, когда меня оскорбляют!
- Хорошо, что я должен сделать, чтобы ты меня простила?
- Ты должен доказать мне, что под словами «вонючая жопа» ты не имел ввиду ничего плохого.
- Я правда не хотел ничего против тебя..
Она перебила:
- Не рассказать, а доказать!
- Каким образом?
- Ты эту вонючую жопу сейчас вылижешь, причем сделаешь это быстро, потому что я не подтиралась, и у меня все уже начинает чесаться.

Она не давала опомниться:
- Давай, родной, у меня уже тянется рука к бумаге, если я ее использую, то договориться нам не удастся. Сядь!
Она почти силой заставила меня сесть на толчок, повернулась спиной, нагнулась и задрала юбку. Трусов на ней не оказалось. Ее движения стали быстрыми и резкими, она придвинулась вплотную, так, что уже не надо было придерживать юбку, поймала мою голову обеими руками и начала что было сил вдавливать меня себе в очко. Когда я попытался высвободится, она заорала в голос:

- Я кому сказала, сука! Завтра будешь валяться под забором!!
Я позволил ей завладеть моей головой..
- А теперь быстро высунул язык и вылизал все что можешь внутри! Ну!!
Не скажу, что это было так уж отвратительно, Ленка была сложена прекрасно, ее попка была выше всяких похвал, но то, что она имеет возможность делать со мной АБСОЛЮТНО все, не давала мне покоя. Да и несостоявшиеся гигиенические процедуры не были просто угрозой.

Я чувствовал, что ей очень нравится эта процедура, было очевидно, что она потихоньку распаляется. Наконец, она меня отпустила, потом вдруг сама запихнула себе два пальца в задницу и, кажется, сделала в ней пару круговых движений:

- Ну, вот, неплохо, последний штрих, - она поднесла мне эти пальцы ко рту, - оближи!
С некоторой задержкой я облизал.
-Ну, теперь надо докончить начатое, - сказала она, - это тебе будет уже гораздо приятнее, только сначала прополощи зубы.
- Как?
- Ты что, совсем сбрендил? Вон, бачок за тобой!
На мою заминку она прореагировала очень резко:
- Еще один тормоз, и наш контракт расторгнут!!
Я решил не испытывать судьбу..
Кончала она бурно, но сначала заставила меня работать так, что язык уже отваливался, все это время она опять стимулировала себя двумя пальцами в заднице. В самый момент оргазма она вдавила мою голову в себя с максимальной силой, но все-таки некоторая часть пролилась мне на рубашку.

- А ты – хороший мальчик, ласковый, - сказала она, чуть отойдя от бурных впечатлений.
- Пожалуй, это можно было бы и повторить, а, может, и не однажды..
- Ты сделаешь так, что он не увидит эти фото? Ты обещала..
- Ну, во-первых, я не обещала, а только предположила, что такое возможно..
- А во-вторых?
- А во-вторых оскорбление было слишком хамским, к тому же прилюдным.
- И что теперь.
- А теперь последнее условие: ты сейчас поклянешься, что в ответ на мою доброту будешь ублажать так, как я этого захочу, в любом месте и в любое время не только меня, но и тех, на кого я покажу.

- Зачем тебе это?
- Не забывай, я проиграла на тебе деньги, мне их надо вернуть, они немаленькие и, между прочим, казенные.
- Надеюсь, речь идет только о лицах женского пола? – спросил я с содроганием вспоминая вчерашнее приключение.
- Можешь быть спокоен, в этом плане мужики меня абсолютно не волнуют.
- А если я поклянусь, а потом откажусь?
_ Ну, во-первых, фото можно напечатать еще, а во-вторых, я немножко знаю людей, ТЫ (она так и сказала, выделив это слово большими буквами) не откажешься.

Я не очень страшился процедуры удовлетворения кого бы то ни было, но все-таки не все женщины одинаковы.. К тому же такая стерва могла заставить меня заниматься этим с утра до вечера, кто знает?

Я не нашел ничего лучшего, чем поделиться с ней своими сомнениями.
- Не волнуйся, я меру знаю. Я люблю своих девочек и не хочу, чтобы они мучались с полутрупом.
Но самое страшное было не в этом: извините, подлизывая всем, кем я стану в этом коллективе???
И на это у нее оказался свой аргумент:
- Все тайное все равно когда-нибудь становится явным, а потом тебе же лучше: никого не надо совращать, тратить силы, время и деньги, просто приходишь, ебешь и уходишь!

В конце концов у меня что, было право выбора? Ленка бы все равно не отступилась, это было очевидно.
- Хорошо, только не забывай все-таки, что я – живой человек, а не ебарь-автомат.
Она как будто не расслышала моих последних слов:
- Я жду от тебя клятвы!
- Послушай, мы же взрослые люди, я дал согласие..
- Иначе уговора не будет!
Ну, что было делать? Ситуация опять становилась какой-то киношной, без тени реальности.
- Хорошо, что говорить?
Она продиктовала мне текст, видимо, выдуманный сейчас, прямо на ходу, но заставила его повторить слово в слово, причем довольно долго добивалась от меня громкого и медленного, с разрывами в словах, как бы прочтения текста.

Наконец я высказал его без повторов, заиканий и прочих помех. Тогда она отперла кабинку, вышла какой-то облегченной походкой и с видимым удовольствием громко сказала:

-Все слышали?
И тут же отовсюду почти хором раздалось: - Да!!
Они все это время не проронив ни звука сидели в каждой кабинке!!
Ну, а теперь, - сказала эта тварь, вновь повернувшись ко мне, тебе осталось только доказать, что ты держишь слово, ты вылижешь каждую, пока она не скажет «хватит», причем лизать будешь так, как тебе предложат, а я на всякий случай буду проверять, чтобы ты не смухлевал.

С этими ее словами все двери (между прочим, 5 штук) как по команде отворились, и в каждой кабинке я смог лицезреть абсолютно одинаковую картину: грациозно возвышаясь над толчком, на широко расставленных ногах стояла жопа, при этом чуть выше, практически на поясе каждой из этих сук был привязан какой-нибудь предмет: то карандаш, то туфелька и т.д. и т.п

Те 2 месяца, что я еще отрабатывал в институте, были сущим адом. Шутки, преследовавшие меня на каждом шагу, не давали ни спать, ни есть. Дежурной была такая: когда я выходил из туалета, из соседнего помещения доносилось: - Милая, у меня запор, спроси у своего, он не поможет?

Когда я подписывал обходной у Петровича, Ленка стояла за его креслом, справа, как оруженосец или еще какое-то официальное лицо.
Когда Петрович пожал мне руку, она с милой улыбкой произнесла: - Ну, ты нас все-таки не забывай, и они с Петровичем как-то одинаково захихикали..