Напоенный светом солнца я дремал под сенью лоз,
Только руки цвета бронзы отвлекли меня от грез.
Бормотал напев старинный налетевший с моря бриз,
Мной наполнили корзины и влекли по склону вниз.
Еле виден из-под клади топал ослик - цок да цок.
Так я въехал на осляти в ликовавший городок.
На руках меня с мольбою нес священник к алтарю
И кропил святой водою плоть янтарную мою.
Olela чудо, дева Мария! Olela чудо, святой Себастьян!
А потом меня свалили в чан, подобный кораблю,
И плясали, и давили плоть янтарную мою,
Растерзали, умертвили плоть прекрасную мою.
Под давильщика стопою сокрушалась жизнь моя,
И бурлила кровь рекою, и текла через края.
О, что за мука, дева Мария! Что за страданье, святой Себастьян!
Но пред миром пораженным я сбежал ручьем с вершин
И предстал преображенным, запечатанным в кувшин.
Годы в каменном подвале - под стеной монастыря
Превращалась в лед и пламень кровь янтарная моя.
Годы без света, дева Мария. Годы во мраке, святой Себастьян.
Отворив врата заката в подземелие вошли
Два сияющих прелата и склонились до земли.
Гром ударил с колоколен - в чашу света пролита,
Воспаряет над престолом кровь пречистая Христа.
Истинно чудо, дева Мария! Истинно чудо, святой Себастьян!
И скорбящих, и заблудших приглашаю я на пир -
Я вовек единосущен тем, кто создал этот мир.
Переполнена любовью, всем сияет с алтаря
Чаша с истинною кровью - кровью цвета янтаря
С. Калугин
