Глава первая: Языковой метод экзистенциального страха. Как я стал Кроликом. Глава первая.

Нарратив - единая концепция существования системы, в рамках этого существования, существует индивидуум, который подчинён задачей нарратива и работает на продолжение этой логики.

Кризис нарратива это отсутствие объяснения. Разрушение авторитарного подкрепления господствующих догм.

Это и есть свободный период между иллюзиями. Кризис нарратива - как постмодернизм.

И этот постмодернизм привлек меня на эмоциональном уровне. Убогость, бессмысленность, цикличность закономерностей. Я теперь не должен ни о чем думать. Только расслабиться и наслаждаться непостижимой истиной, состояние эмоции между острого охуевания и апатией. Тотальная ирония непостижимости жизни. Иронические насмешки и дистанция по отношению к истине, и подложить под эти жесты некое серьезное чувство. Эта метафизическая мистика не могло меня не привлечь.. Тотальное состояние неуверенности в самых базовых ценностях. Некий захват территории смысла и превращения этого смысла в кататоническую бессмыслицу. Постмодернистическая ирония воли и смерти.

Но даже бегство от самого себя тщетно. Только умерев ты можешь быть свободным. Рано или поздно действие неизбежно. Принятые тобой решения и последующие действия. Являются отражением того кто ты есть.

За окном полная луна, в её свете улица зловеща и бледна.
В нетерпении хожу из угла в угол, так
бывает регулярно, мама, что же ты удивлена?
Прошу уйди из моей комнаты
Лицом серея, повинуешься покорно ты
Я не то чтобы стесняюсь тебя, мама, просто согласись трактуешь всё достаточно топорно ты.
А все мистические передачи по тв сушат твой разум, это видно по тебе
О неоднозначных непростых вещах с умным видом начинаешь всякую херню вещать, ну
Ты смотришь эту гадость сутками, голова набита ересью и предрассудками
Для тебя я тупо одержимый демон, неужели до меня живого тебе нету дела, мам?
Ты оборачиваешься в дверях, твои глаза сочатся страхом меня потерять.
Я пытаюсь вымучить поласковее взгляд
Оставайся, мама, мы должны друг другу доверять
На кушетку присядь, тебе уже 50
Не скажу, что ты рискуешь чем-то, мама, но тебя может расстроить то, что я хочу тебе сказать.
Луна меня воспитала, она одна любить меня не перестала
Человечие понятья о добре и зле цинично ей осмеяны с космического пьедестала.
Я учился внимать её советам, становился кровожаднее, но не жалел об этом
На лунном уровне сознания такие категории не то, что сложно распознать – их просто нет там.
Долгие годы я делаю смерть, но я по-своему люблю вас всех
Да, я по-своему несу вам свет, и надо мной веселый лунный смех.
Это не прихоть, это правда надо, с каждым годом больше, чем когда-то
Неизменно в полнолунье утоляю этот оголтелый голод
Мам, мам, подожди, куда ты?
Полнокровная луна, приглядывай за мною
Своим лимонно-влажным слепым бельмом.
Ты с детства для меня всегда была живою
Остальное всё неважно, остальное всё неважно.
Забудь о своих сомнениях, не думай о том что пугает,
поддайся саморазрушению, почувствуй как страх исчезает.