Я называла его Господин Садист.
Чистый, незамутненный садист, любящий делать больно, так же легко, я как рву одуванчики на лугу.Его ладони были ровно в двое больше моих, когда он сжимал кулаки, мне казалось, что они

способны крошить бетон в крошку, когда он сжимал их на моем горле, я знала, что он
становится. Всегда.
В тот вечер, когда мы шли по Невскому вслед за пьяной орущей толпой, его железный локоть
сдавливал мою шею и не было в тот момент человека, более счастливого, чем я... Это странное, пьянящее чувство Принадлежности...как описать его другими словами? Иногда в русском языке мне не хватает прилагательных, чтобы точно описать все те ощущения, которые я испытываю, вступив на новую для меня

дорогу отношений... как описать в 2-3 слова ту безумную гамму чувств, которая охватывает меня внезапно, если я ощущаю его тяжелую руку на своем теле... Так наверное безоглядно счастлива любимая собака, когда Хозяин внезапно приласкает ее, даже если совсем недавно бросал сапогом.

Я ложусь на диван, я полностью обнажена, ничего не прикрывает меня и не защищает... Я знаю, что меня ждет через секунду - удары плети, жгучая, нестерпимая боль, и я буду кричать и молить о пощаде, кричать до хрипоты в голосе, а потом, когда он пощадит меня, жалобно реветь на его коленях, но я делаю это

добровольно, мои руки не связанны, а дверь комнаты не заперта... и только лишь сладостное чувство Принадлежности не позволяет мне воспротивится приказу...

Право владения и пользования моим телом я передала в его руки, право принятия решения о
наслаждении и боли, право на наказание, которому я не смею противится, хотя знаю, что будет больно, ооочень больно, нестерпимо больно... И что потом придут размышления о том, что, наверное, я была не совсем права, настаивая на своем желании против его воли, или совершив тот беспрецедентно дерзкий

поступок... Дарующий сладкую боль дарует любовь, а в ответ я плачу ему искренней покорностью ...
Ах, как мне надо, когда на мою бесшабашную взбалмошность и импульсивность находится
твердая рука, способная удержать меня на этой стороне, удержать твердо, жестко, иногда через чур жестко, но УДЕРЖАТЬ и не прогнутся под меня. Не испугаться, когда я внезапно проверяю его на твердость, не поддаться, когда я действую исподволь женской хитростью, не отойти в сторону, когда прорывается сиюминутная истерика, и всегда идти к цели, если решение принято... И вот тогда, после

всего этого я покорно склоню голову перед своим Хозяином и смиренно попрошу свой ошейник, чтобы уже больше никогда не смотреть по сторонам, знаю, что принадлежу Лучшему из Лучших, и что Он достоин меня так же, как я - Его...