Есть ярость рабов к угнетателям, на котрой воспитыаали советских детей, есть ярость посредственности к таланту, есть ярость только для вида, но самая максимальная ярость, когда мать защищает своих детёнышей.

Мизансцена: прайд убежал охотится, толпа гиен и львица, защищающая своих детёнышей. Дерево с толстым пологим суком над землёй, куда она загнала всех львят, гиены прыгающии и только когтями цепляющие этот сук, на котором сидят львята.

Как только последний львёнок забрался на дерево. Львица со всей неимоверной яростью разворачивается и начинает калечить нападающий гиен.

Перевес сил колоссальный. Но но
Главная shemale и вокруг неё несколько самых сильных бойцов не вступают в схватку. Главная ый сначала рычит, шерсть дыбом, а потом просто стоит и смотрит и не двигается с места. И бойцы её стоят рядом и не вступают в схватку.

Ясно, что если этот отряд вступит в бой львице и детёнышам конец. Но ничего подобного не происходит. Получается сочувствует она львице или ещё что то мистическое?

Ведь любой могучий самец просто развернулся бы и ушёл. А эта shemale смотрит и чувствуется, что она на грани, и может и напасть.
Львица сражается, а внутри гормональный взрыв, в котором есть такой гормон, как правда. Правда не какая то отвлечённая, а реальная, та за которую она сейчас реально умрёт у этого дерева, но не отступит.

В итоге, львица продержалась некоторое время, прайд вернулся и гиены, не торопясь, огрызаясь, с достоинством отошли.
Оставив в покое на поле боя убитых гиен львицей. И саму израненную львицу.
...
Эта неимоверная ярость показывает суперакценты самой сути этой жизни.
Человеческий мир такой же животный в своей сути. И получается, что воспроизводство потомства и защита его, как самой жизни - это приоритет. Но человек может нарушить этот закон, из за высших соображений, например, служение богу. Я не говорю уже о всяких других меркантильных причинах.

Но не обрекает ли он себя этим шагом на биологическую духовную смерть, выключая выключатель на самом деле связывающий его с богом?

Я наблюдал в дорогой стоматологии красивую с длинными голыми ногами мать, которая привела хромающего своего сына к стоматологу. Он говорит ей искренно:

- мама, ты не переживай за меня, у меня нога быстро заживёт и боли зубной я не боюсь.
Ну, несёт всякую детскую чушь.
Я смотрю на неё она и сыну поддакивает и одновременно у неё в глазах мысль, как бы отдохнуть от всего этого, отвлечься и побыть в другой обстановке.