Любаша уже ко всему привыкла, правда. Наверное это и называется смириться. год прошел как она бросила свою аспирантуру потому что барину было неудобно подстраиваться под ее график.

На ее теле не было живого места, потому что когда барин напивался - становился с ней жесток, и добродушие в его голубых глазах сменялось чем-то нехорошим.

Барин был богат. Он даже не замечал трат, которые уходили на содержание любаши. Да и траты эти были копеечные - снять маленькую студию с окнами на мкад и сделать автоплатеж на ее карту, чтобы хватало на еду и мелкие расходы.

По понедельникам, средам, пятницам и воскресеньям Любаша работала на барина, она была для него молчаливой служанкой, уборщицей, домработницей и девочкой для битья.

По вторникам и субботам Любаша гнула спину на Софью Павловну, убирая ее небольшую квартиру и выполняя мелкие распоряжения. Соня ни разу не прикоснулась к любаше даже пальцем. Она просто писала Антону что Любаша проштрафилась на 40 горячих розог, или соленых, или... не важно. Любаша конечно всегда просила о милосердии, и Соня изредка шла ей на встречу, но делала она это только затем, чтобы Любаша не перестала становиться перед ней на колени, проливать беспомощные слезы и просить, просить.

Антон нещадно порол Любашу по средам. Она уже с утра знала что нужно замочить розги, и уже с утра ее начинало трясти. Она подавала Барину завтрак и старалась чтобы поднос не дрожал в руках, но он все равно дрожал и сонный Антоха ворчал - как подаешь дура! выдеру. А вечером у любаши начиналась тихая истерика, она еле волоча ноги шла в кинозал, где Барин яростно рубился в приставку на большом экране. Застывала на пороге и бормотала что то вроде - Барин, Вы велели напомнить... Антоха кричал ей - цыц дура, и доигрывал раунд, проходил уровень или что там у него было в этот раз. Все это время девушка должна была стоять и ждать. Все что она могла - это реветь, да и то тихонько.

Наконец Антоха разворачивался к ней, поводил затекшими плечами и милостиво кивал головой - ну чего там у тебя?

Любаша ждала этого вопроса, готовилась к нему и катала на языке 80 от Софьи Павловны + еще 20 розог. Она выпаливала это быстро, чтобы голос не дрожал.

Ну да, сколько тебя не секи а все дура дурой, ухмылядся Антоха проходя мимо нее. Она сжималась и втянув голову в плечи топала за ним на веранду, смахивала снег с грубой деревянной лавки, снимала платье и прижималась к холодному дереву животом, грудью, с отвердевшими от холода сосками и мокрой от слез щекой. вся ее спина, задница и бедра были в тонких засеках от прошлых экзекуций, здесь были свежие, едва подернутые корочкой и уже старые, поджившие.

Антоха начинал всегда резко. Свистела лоза, Любаша выгибалась дугой и кричала сквозь сомкнутые зубы. А на холоде боль почему то всегда удваивалась.

Так ее наказывали каждую неделю, а в четверг, в свой единственный выходной, Любаша долго долго валялась на животе прежде чем решиться напрячь свою исхлестанную спину. .

Антон называл ее дурой, но Любаша вовсе не была дурой. Это особенно смешно было вспоминать именно сейчас, когда она сидя в холле отмывала зубной щеткой кипельно белые подошвы его кроссовок и сквозь приоткрытую дверь спальни наблюдала как ритмично вздымается и опускается гибкое тело девушки, как жадные руки хватают ее за бедра и насаживают сильнее и резче чем она того хочет. Кожа ее в свете свечей казалась сделанной их темного старого золота.

Любаша отвернулась, но все еще слышала их смех и возню. Нет, она не была дурой. В другой жизни Любаша была умницей и отличницей, приехавшей покорять Москву из родной Костромы.

Высокие баллы и золотая медаль позволили любаше поступить на биофак где она изучала процессы происходящие во время летаргии. Там она и познакомилась с Антохой, который прибегал со своего ВМК послушать интересующие его лекции, потом он звал Любашу в студенческий кафетерий и все лез ей в душу то дай лекции посмотреть, то просто приезжай ко мне сегодня вечером. Любаша давала ему конспекты, написанные аккуратным убористым почерком, а вот в гости к нему не ездила, не до него было, честно говоря.

Потом он поделился с Любашей своей разработкой, и тема эта была Любаше очень близка. Нейросны.

Ты просто задаешь интересующий тебя вопрос, а Сонечка поможет тебе с рефренсом, завлекал ее Антоха. Какой у тебя вопрос?

- Денежный, призналась доверчивая Любаша. Не рассчитала немного, потому и взяла кредит, а теперь вот не пойму как отдавать то его. Хочу проработать этот вопрос. Я тоже взял кредит и даже бабкину квартиру продал, все на эту установку спустил, пожаловался Антоха, так что расскажешь потом, мне это тоже интересно.

Тогда еще установка стояла в какой то съемной квартире, и все было не так как сейчас. Соня вколола ей что то, и Любаша проваливаясь в тяжелый ватный сон слышала как Соня начитывает системе начало рефренса. - Коридор перед залом суда.... Бежевые стены, банкетки вдоль этих стен. Ты волнуешься перед судебным разбирательством.

_

Любаша выныривает из ватного ничто в коридор перед залом суда. Она садится на банкетку и победно смотрит на худосочную воблу-адвоката, которая представляет в суде микрофинансовую организацию, которой Любаша по недоразумению не выплатила кредит.

Никого нормального не могли нанять, злорадно подумала Любаша и отвернулась. В конце концов это сон, ее сон, Она здесь специально чтобы научиться выходить из таких ситуаций, поэтому суд будет выигран без сомнений. К тому же Любаша притащила с собой толстую папку с оправдательными документами.

Секретарь пригласила истца и ответчицу в зал, где на возвышении стоял украшенный гербом монументальный стол. Справа от стола находилась клетка для каких то каторжников или убийц, а у клетки торчали двое судебных приставов. Один рассматривал Любашу с каким то нехорошим интересом, а второй пялился в телефон.

Наконец вышла судья - полная, уставшая, в мантии этой смешной, заслушала стороны безразлично пялясь куда то поверх их голов, а потом посмотрела на секретаршу свою. Та подала ей какие то бумажки и судью словно кто то разморозил. Она открыла рот и затараторила глядя своими оловянными глазами в стену перед собой.

Бла бла бла на основании закона такого то от числа такого то бла бла бла что то там удовлетворить и взыскать что то там с ответчика немедленно. и еще что то там про особый порядок взыскания. ну и типа обжалованию не подлежит

Худосочная адвокатша вскочила и поскакала к секретарше за бумажками, а Любаша так и сидела бы, непонимающе глядя на желтоперую гузку двуглавой птицы на гербе, но к ней потихоньку подтянулись приставы.

- чесидим когождем? уточнил один из них, с виду совсем пацан - вы можете вотпрямща выплатить истцу 62 249 рублей 32 копейки? нет? ну тогда пошли.

- Куда пошли, не поняла Любаша

- Закон же новый вышел о гражданском банкротстве. Забыла? Долг за тебя выплатит кто нибудь, а ты ему потом отработаешь...

- В смысле?

Любашу подняли за локоть и куда то уже вели, а она все никак не могла понять и переспрашивала всякий раз когда пристав открывал рот.

- Куда мы идем? в аукционную.

- В аукционную?

- Ну да, там твой долг продадут

- Продадут?

и так далее.

Вообще то по коридорам в сопровождении приставов идти было неловко, словно она карманница пойманная на горячем.

Но еще более неловко стало когда ей на шею надели судебный бейджик с большими цифрами 22, и втолкнули в клетку, в которой толпились должники по алиментам, неплательщики квартплаты и клиенты различных банков и ростовщиков.

Перед клеткой располагался полупустой зал. По нынешним временам охотников платить чужие долги было немного. В основном в зале сидели представители управляющих организаций, которые повадились выкупать собственных должников и заставлять их отрабатывать на грязных работах. Но один человек зримо выделялся на фоне этого сброда. - Полноватый, холеный, наглый - он сразу заприметил лот № 22 и на протяжении всех торгов оглядывал ее фигурку как то по хозяйски .

Любаша все еще была словно в прострации. Она стояла в самом дальнем углу клетки и тупо слушала разговор двух дряхлых бабок - вот так никитишну продали и теперь подъезды моет, дадада, вот так. Эх болезная, а теперь и мы тут.

В смысле продали... удивлялась любаша. Как это продали никитишну?

Она открыла было рот чтобы вмешаться в разговор двух старух, но клерк сидящий за столом рядом с клеткой пошелестел бумагами и прогундосил

Лот номер 22, долг стоимостью 62 249 рублей 32 копейки.

Холеный дядька лениво поднял палец.

Вы платите прямо сейчас? чипировать будете?

Тот кивнул и получив бумажку с реквизитами сосредоточенно завозился в телефоне в банкклиенте, нахмурившись и оттопырив нижнюю губу, отчего дряблый подбородок пошел складками.

Давешние приставы открыли дверь клетки и начали протискиваться к Любаше, а той вдруг стало невероятно страшно.

Она попятилась, налетела спиной на какую то старуху чуть не сбив ее с ног, потом ее саму толкнули, а потом она уперлась лопатками в прутья клетки и закричала какое чипирование! вы не имеете права!

2.

Приставы покрепче ухватили Любашу повыше локтей и протащив через всю клетку отвели в соседнюю дверь с табличкой процедурная.

Любашу усадили перед процедурным столом, и немолодая пергидрольная блондинка фельдшер сделала ей укол.

- что это? опешила Любаша

- седативчики. сейчас вы успокоитесь. - Фельдшерица повернулась на своей вращающейся табуретке и крикнула куда то в пустоту - чип он там купил? ага ага, хорошо.

Фельдшер встала и пошла куда то за спину Любаше. Пальцы приставов снова сдавили предплечья. Но любаше почему то стало пофиг. Седативчики, флегматично подумала Любаша когда врачиха оттянула ворот ее блузки и стала возить антибактериальной салфеткой по коже над левой лопаткой.

Резала она долго, неумело и как-то особенно больно. Любаша морщилась, а фельдшер ворчала над ухом приглушенным голосом сонечки мол как его вставляют то, каким концом этот чип вживлять, погоди давай посмотрим, наверное так как то.

Потом она шила рану и все приговаривала - вот так, смотри какой тебе барин достался хороший, добрый, богатый, повезло... седативчики вот тебе купил, а ты еще не хотела.

Потом любашу отпустили оставив сидеть на стуле посреди кабинета, приставы вышли, а вместо них в проеме двери появился знакомый уже толстяк.

Докторша передала ему небольшую серую коробочку-брелок с единственной кнопкой и цепочкой.

Вот пульт от чипа. Только здесь его не проверяйте, и в машине тоже не надо, ато первая реакция непредсказуемая может быть - вырвет ее еще или обмочится.

Докторша не успела закончить фразу как толстяк сделал неуловимое движение пальцем и на любашу обрушился поток непредставимой, непередаваемой боли.

Тело тотчас свело судорогой и любаша не успев сообразить что происходит повалилась на пол. Она кричала, но связки не слушались ее. Над головой происходила какая то возня - голос сонечки - что ты делаешь кретин и суховатый одышливый баритон

- пусть лучше она здесь у вас странную реакцию выдаст, обблюется или обоссытся чем у меня в машине. ато умные все.

Боль отступила так же резко как и началась. Сильная рука подняла девушку с пола. толстяк заглянул ей в глаза и произнес - а это нормально вообще что у нее глаза такие разнокалиберные теперь?

- Ну ты жми подольше и не такое увидишь.

Ладно, сказал толстяк и дернул Любашу за руку - пошли.

Любаша выдернула руку и отступив на шаг выдохнула- никуда я с вами не поеду, отойдите от меня, уберите руки!

Толстяк снова нашал кнопку и Любаша рухнула в спасительный обморок.

_

Машину потряхивало на ухабах. Голова любаши отзывалась на каждое шевеление взрывом тупой нудной боли. Девушка приоткрыла один глаз и уставилась в заднее стекло. Сквозь пыльное окно было видно как вдаль убегает пустая проселочная дорога с кустами и березками по сторонам.

За спиной звучал какой то шансон, и водитель подпевал пусть и фальшиво, зато с чувством

- Теперь я на зоне, и срок мой двадцатка, не выйду отседа не жди меня мааать!

- о, снегурочка наша очнулась сисястая.

Любаша медленно обернулась и увидела складчатый затылок и пристальный взгляд, брошенный в зерколо заднего вида.

от водителя и заднего сиденья любашу отделяла тонкая решетка. Такую делают в машине чтобы создать отсек для перевозки собак.

Водитель скосился сквозь зеркало куда то вниз и похотливо осклабился.

Любаша тоже посмотрела вниз и охнула - половина пуговиц на ее тоненькой блузке были сорваны, а грудь вытащена из лифчика и болтается поверх него.

девушка судорожно запахнула блузку и потребовала - остановите машину! это вы сделали? вы ответите!

- ой ну не начинай, попросил водитель - не люблю бабских конвульсий

и сиськи обратно сделай, люблю я это...

- Остановите машину! сейчас же!

- Смотри сюда, обронил водитель и показал любаше серый тамагочи болтающийся на цепочке.

Помнишь что это такое? так что заткнись и вытащи свои дойки!

Любаша помнила что это такое. Она внутренне собралась и сказала себе - не расслабляйся, тряпка, ты же биолог в конце концов. мы знаем что такая боль не может длиться долго, и если его как следует выбесить он снова выбьет тебя в обморок, в болевой шок, и повезет не туда куда вез, а в больницу местную. А там уж можно сбежать, а можно попросить телефон и связаться с правозащитниками... Надо только чтобы он был в бешенстве когда на кнопку станет жать... Любаша припомнила весь свой скудный запас ругательств, но в итоге просто посоветовала похитителю засунуть пульт в задницу и провернуть там до щелчка а потом сразу сжалась ожидая приступа боли.

Приступа не последовало. Зато машина стала притормаживать и прижиматься к обочине.

...о черт... успела подумать Любаша, глядя как похититель с трудом вытаскивает из машины свое жирное тело и направляется в ее сторону.

Он распахнул дверцу багажника и Любаша сжалась в ожидании удара. Но его не последовало.

вылазь! вылазь сказал!

Любаша вышла из машины, и только сейчас заметила что юбка ее тоже куда то исчезла. Она стояла на абсолютно пустой проселочной дорогк в одних колготках и порванной блузке.

Иди.... иди иди... куда ты там хочешь?

Любаша отошла от него на пару шагов и осмотрела абсолютно необжитой окоем

Только помни, что уйдешь ты до первого отдела полиции. А там они тебя по базе пробьют, а потом оприходуют всем отделом и мне вернут.

Любаша смотрела на потемневшего от ярости мужика, и мысли ее разъезжались в разные стороны. В голове бродили вопросы, много вопросов

- менты тебя вернут мне, а я потом буду гонорею тебе лечить после их немытых хуев. Ты теперь не эта, не гражданка, у тебя и паспорта теперь нет, только свидетельство о собственности на тебя вон в машине лежит. Поняла? поняла?!

Мужик надвинулся на нее резко и крикнул почти в лицо - некуда тебе идти, так что руки опусти и покажи сиськи как я сказал!

Он резко схватил девушку за судорожно прижтые к груди руки а второй пятерней ударил по щеке - опусти руки! снова тупой тычок в щеку, резкий звук пощечины - покажи свои дойки!

Он резко рванул ее руку вниз, а потом схватив за блузку рванул ее с треском в сторону и тоже вниз, оставляя от тонкой ткани одни лохмотья, и наконец взявши за лямки лифчика тоже спустил его до пупа, попутно шлепнув по запястью, которое робко поднималось чтобы закрыть от его жадного взгляда молочно белую грудь с розовыми сосками.

В голове стоял звон, щеки горели, глаза стремительно наливались слезами.

Вот так... подытожил толстяк. А теперь пшла на место! в машину пшла! Он толкнул ее к багажнику но уже без злобы.

_

Больше на протяжении всего пути они не разговаривали.

Любаша сидела и смотрела в окно, а он то и дело жадно поглядывал на нее.

Машина проскочила небольшую деревушку и въехала в поместье окруженное по периметру добротным забором. На приличном куске старой дачной земли росли старые сосны и были раскиданы строения, сделанные из монументального толстого бруса - баня, беседка, гостевой домик, вольеры для собак и наконец главный дом.

Любаша вышла из машины, и не успела как следует осмотреться как ее толкнули и рывком развернули к забору со словами

- Отвернись, емана, тут же дети! стоит с сиськами наружу как шлендра.

- Папа, папа приехал! папа кого ты привез на этот раз! Двое подростков мальчишек бежали к отцу на всех парах.

- Это не вам! не вам привез!

- А кому?

- Не вам, идите поиграйте! идите вон дров в баню натаскайте, давайте отсюда!

Пошли, дом тебе покажу.

Звать меня будешь барином по русской традиции. сипел толстяк направляясь к дому. подъем у тебя в пять. Завтрак в семь подаешь. Обед в два. Запомнила?

Вот тут у меня кабинет, будешь после завтрака приходить сюда каждый раз. тут спальня моя с женой.

а тут кухня. Там я комнату для тебя сделал. Иди, переоденься.

Любаша была рада хоть ненадолго укрыться от его взгляда. Она прошла через просторную кухню и открыла узкую дверь.

Ее комната по размерам больше напоминала гроб, всего три шага в ширину и четыре в длину, она не имела окон, с внутренней части двери даже ручки не было, только дырка, за которую можно зацепиться пальцем и прикрыть дверь, но которая не позволяла запереться изнутри.

У стены стояла кровать, больше напоминающая широкую лавку. На кровати лежала длинная застиранная футболка до середины бедра и тонкий собачий ошейник. Над кроватью на вбитом в стену гвозде висела плетка из грубой кожи. Казачья нагайка.

Любаша оторопело уставилась на нее

что нравится? я тоже подумал что без плетки никуда. Учить тебя буду по субботам. Хотя нет, по субботам мы в баню ходим. Тогда по средам, по средам тебя учить буду. бубнил толстяк где то сзади, а Любаша так и не могла отвести взгляда от хищного тела плети.

3.

Когда Любаша осталась одна, и за ней закрылась утлая, узенькая дверь ее каморки, она забилась с ногами на кровать, в самый дальний и темный угол, поджала ноги к груди и от души разревелась. Она ревела от стресса и беспомощности, а еще от осознания той трагедии, которая произошла с ней всего за один день. новое крепостное право, так кажется прозвали этот закон.

Ничего, она сбежит отсюда, и поедет в другую страну, станет там хоть туалеты мыть, но только не так. Или отработает свой долг и просто спокойно выйдет за ворота, получит паспорт, а там уж заявит на эту жирную скотину за побои, за все за все за все.

Идея с отработкой долга Любаше так понравилась, что она решила больше не злить барина, и при случае уточнить у него как долго ей предстоит отрабатывать долг. Ведь это даже справедливо, сумма действительно небольшая. Может даже он согласится отпускать Любашу в университет, и тогда действительно можно будет представить что она как бы нанялась на низкооплачиваемую работу.

Утешив себя этими мыслями любаша надела предложенную футболку вместо изорванной блузочки и вытерла слезы. Ошейник же зашвыгнула под кровать.

Дверь приоткрылась и тотчас закрылась снова. Потом кто-то поиграл с выключателем, который тоже находился снаружи. Свет мигнул раз, другой, и наконец погас совсем. Дверь со скрипом приоткрылась, и в четком светлом проеме застыли две курчавые головы.

_

Мальчишки включили свет и уставились на Любашу а та на них. У одного в руке был учебник Биология 7 класс, у другого линейка.

- Ты кто? помолчав спросил младший. Ты вместо стеши чтоли теперь будешь?

- Я Люба, Любовь. А кто такая Стеша?

- Это до тебя тут была. пояснил старший. А потом мама расстроилась и папа ее на псарню отправил, щенков выкармливать.

- А потом она с ума сошла немножко, пояснил младший, и папа сказал что ее надо в дурдом.

Любаша молчала переваривая информацию

- Так ты вместо стеши? уточнил опять младший

- Я вместо себя, сказала Любаша. Вы чего хотели то? Она все еще пыталась казаться доброжелательной.

- Да вот нам тут задали репродуктивную систему человека, сообщил Любаше старший.

- Помочь вам? что вы там не понимаете мальчики?

- Мы посмотреть все хотим

- И померить...

- так что ты можешь помочь.

любашу вдруг залил бордовый румянец, она не знала смеяться или плакать.

- Значит так. вышли из моей комнаты или я все папе вашему расскажу, юные натуралисты!

- Ты ей сколько поставишь? обратился младший парнишка к старшему

- Десяточку, задумчиво ответил тот

- И я десяточку

- десяточку чего? баллов? уточнила Любаша

- поджопников...

Где то в глубине дома прозвенел колокольчик.

- это тебя папа зовет, иди...

_

Барин был в отличном расположении духа. Он как раз переоделся в стеганый халат с кистями на поясе, подобрел и повеселел.

Снятую с себя одежду он просто оставил на полу. Сейчас он расположился в кресле за письменным столом и проглядывал вороха каких то документов.

- Ну что, пришла в себя?

- Да, спасибо.

Барин оторвал взгляд от бумаг и смерил Любашу взглядом

- Ну вот! другое дело. Значит так - одежду подбери и унеси в стирку, и кофе мне подай.

Любаша собрала одежду, и нерешительно остановилась в дверях. Она никак не могла обратиться к толстяку Барин. Барьер какой то.

- Ну? чего встала то!

- А можно я спрошу? Вот этот долг, вы его выплатили.

- Ну...

- А мне его долго отрабатывать теперь предстоит?

- Ой дура... проворчал барин. Если я купил твой долг дешево, вовсе не значит что я продам его дешево. Понимаешь?

Внутри у Любаши что-то оборвалось

- Хотя... от тебя тоже зависит, девонька. Может я и пойду тебе на встречу. Толстяк начал расплываться в широкой, похотливой ухмылке, отчего подбородок и щеки снова пошли наплывающими друг на друга складками.

Любаша опрометью выскочила вон из кабинета. Пожалуй что сейчас она сама бы с удовольствием оказалась бы на псарне вместо сумасшедшей Стеши. Где угодно но не рядом с этим толстым ничтожеством.

_

Все время Любаша пряталась в своей каморке стараясь не попадаться никому на глаза. Правда днем пришлось выйти и подать обед собранный на скорую руку из того что удалось найти в холодильнике.

В столовой, наливая детям горячий суп, Любаша ощутила насколько сама голодна. Там же она выхватила от барина очередную десяточку, за то что обед видите ли не из трех блюд состоит.

С этой новостью Любаша и скрылась снова в своей каморке. Текли минуты. Барыня была где то в городе. Барин работал, дети торчали в своей комнате. Любаше даже удалось немного поспать.

Разбудил ее нетерпеливый колокольчик, и она снова поплелась в кабинет, решив для себя что будет держаться от толстяка на приличном расстоянии.

Вечерело за окном. Уютно тикали часы и настольная лампа давала теплый неяркий свет.

Барин отодвинул в сторону свои бумажки и буднично сказал - сбегай девонька принеси ка плетку сюда.

Когда Любаша не сдвинулась с места - он вытащил из халата брелок и внимательныс взглядом смерил любашу с ног до головы, голос его по прежнему был спокойным - ну, что стоишь? совсем страх потеряла? В голосе толстяка появился металл - я сказал принеси сюда плетку!

Никогда ни один поход по коридору не давался Любаше так тяжело. Она долго не решалась снять плетку с гвоздя. А снявши так и стояла, пока не услышала колокольчик снова.

- Подай. Распорядился барин - подай и попроси по человечески мол поучите меня, барин, вложите мне ума. Если не попросишь - я тебе не 30 а 60 плетей ввалю.

Любаша молчала.

- Ну?

Он раздосадованно вырвал у девушки плетку из рук и схватив за волосы швырнул ее перед собой на колени.

Любаша может и рада была что то ему сказать такое же тупое, под старину, но в горле стоял комок из задавленных рыданий. На ее плечи и задницу обрушился град обжигающих ударов. барин лупил ее и приговаривал - а ты старайся и никто тебя не тронет, старайся лучше, сука ленивая, не упрямься...

Побои кончились внезапно. Просто хлопнула входная дверь, кто-то пришел.

Барин занервничал. Он бросил плетку перед любашей и распорядился чтобы она шла к себе немедленно, а сам пошел встречать жену

_

Стемнело. Любаша украла в холодильнике сыр, пару помидоров и заморила червячка. Плетку она тоже зашвырнула под кровать, и теперь лежала в темноте, прислушиваясь к разговору, который происходил за стеной, в супружеской спальне.

- Опять какую то шлюху приволок? Голос был холодный, противный, тягучий как резинка.

- Да ну что ты любимая...

- Я же велела выбрать нормальную пожилую крепкую бабу!

- Да нормальная она...

- Знаю я нормальную... Завтра же обрею ее

- ну чего ты начинаешь?

- И обрею. Стеши тебе мало показалось? сколько ты за нее отдал?

бормотание...

Да ты с ума сошел!

- Слушай, мне Алинка рассказывала что ее муж берет таких помоложе и продает по частям потом - почки отдельно, глаза там, сердце.

Любаша похолодела...

- Подумай, дело то хорошее! а вместо нее нормальную возьмем, я сама выберу.

- А проверки

- Ой, да кто тебя проверять станет, ты же прокурор области!

_

Больше любаша не медлила ни минуты. Она выбралась из каморки и прокралась на кухню. Ночь ведь только начинается. За ночь далеко можно уйти. А там она и на электричку сядет. и уедет как можно дальше. И откуда только силы взялись...

Она взяла нож, поддела кухонное окно и спустилась в сырой прохладный сумрак.

Упала, разумеется куда то на задний двор, но не страшно, не больно.... не важно. А там уж стащив с бельевой веревки спортивные штаны приоделась в них и прокралась к задней калитке.

Не заперто.... вот так вот просто все... Любаша крадучись пересекла грунтовку и рванула в лесную тень.

Сначала бежала, потом шла и снова бежала. и так до тех пор, пока совсем уж не выбилась из сил.

Над лесом вставало солнце, роса сошла, и Любаша ушла подальше от лесной опушки, чтобы прикорнуть перед тем как продолжить путь.

Проснулась Любаша уже за полдень. Прислушалась, и сквозь птичий щебет услышала как невдалеке проносятся машины. шоссе... Это ведь мой шанс подумалось девушке... Шанс свалить отсюда как можно дальше...

Машина притормозила почти сразу - черная и приземистая, с пижонскими серыми креслами. За рулем сидел молодой парень, и улыбка водителя как то сразу успокоила любашу.

- Девушка, вам помочь?

- Да, меня Люба зовут, и мне нужно прямо.

- Я в москву еду если что. сердце Любаши радостно трепыхнулось

- а можно я с вами? пожалуйста пожалуйста пожалуйста!

- садись...

Любаша заскочила в салон и торопливо захлопнула дверь.

Машина сорвалась с места, и в салоне повисло неловкое молчание.

Парень снова улыбнулся ей и сказал - Значит Люба?- а я Антон.

Какой-то смутный образ промелькнул и растворился... Может быть и видела она этого Антоху среди множества студентов с ее потока.

Любаша вытянула гудящие от ночного бега ноги и расслабилась.

Антон вытащил из кармана мобильник и не сбавляя хода написал кому то. Тренькнула ответная смс.

- Значит тоже в москву хочешь? ладно. дела там? Ты не против я к приятелю заеду быстренько, отдам ему одну вещь.

- Конечно. (ну не спорить же с ним)

Куда свернула машина любаша поняла слишком поздно. но когда увидела знакомый забор стала дергать запертую дверь машины и орать - нет, нет! только не они! не надо! отпусти! отпусти меня!

Антоха припарковался у ворот, вышел из машины и позвонил.

- Привез я вам вашу пропажу, да случайно на дороге увидел...

_

барин выскочил во двор, выволок Любашу за волосы и наградив парой затрещин швырнул девушку в пустующий собачий вольер, который тут же и запер.

- Антон, дорогой вы мой человек, как же я рад вас видеть в гостях

- Да я давно собирался, все собирался, собирался...

- Ну что, метнем банчишко то?

- А как же, после баньки как раз и раскидаем...

Это последнее что услышала рыдающая любаша.

Часа три или четыре сидела она в вольере. Поначалу конечно кричала, плакала и звала на помощь, потом устала и уже равнодушно смотрела как ее хозяин садится с подлым парнем за столик в беседке и начинается у них карточная игра, да еще какая... Антоха поставил денег по сумме долга Любашиного, а барин саму крепостную, выложив на стол серый брелок.

Они то и дело поглядывали в ее сторону, барин причмокивал мясистыми губами и рекомендовал - хороша девка, сам смотри. Ну чего? не трогал ее даже...

А может... надежда вновь затеплилась в душе у Любаши. Может он специально хочет бумаги на меня выиграть, а потом подойдет такой и скажет - вот ваши документы, любочка... Просто не может человек с такой обаятельной улыбкой оказаться таким подонком...

Теперь Любаша внимательно следила за игрой, и болела за Антоху всем сердцем. Хуже не будет. Точно не будет...

Вскрыли карты. Барин подвинул Антохе бумаги, брелок и улыбнулся

- Тебе Антон я ее с легким сердцем отдам. Ты молод... а у меня тут жена, емана, так что забирай от греха, забирай, правда. Хорошему человеку не жалко.. Он покровительственно похлопал Антоху по плечу и пошел отпирать вольер.

Антоха стоял у открытой двери вольера и улыбался. Брелок он спрятал в карман, а бумаги держал в руках.

Любаша смотрела на него с недоверием и легкой тенью надежды.

Антоха взглянул в свидетельство о собственности и несколько делано начал, ну что, любовь станиславовна, забирайте вашу макулатуру, чужого мне не надо.

У Любаши затряслись руки. Она конечно надеялась, но до конца все еще не верила.

- Антон, Антоха! Она выхватила у него розовую бумажку и порвала ее на мелкие клочки а потом бросилась парню на шею, покрывая его лицо благодарными поцелуями

- ну все, все... потом еще нацелуемся, отбивался Антоха, поехали, я спешу.

любаша выпорхнула из ворот птичкой, счастливой, свободной птичкой.

Антоха открыл багажник и словно чего то ждал.

Любаша подошла и подергала запертую дверь салона вопросительно глядя на Антоху.

- Куда это ты? в салоне только друзья мои катаются, а для челяди есть багажник, неторопливо сказал Антоха и глумливо ухмыльнулся, глядя как меняется выражение ее лица.

Она отступила от машины и залепетала - но... но ты же сам сказал что тебе не нужно чужое...

- свидетельство? Нахера мне чужое, я свидетельство все равно переделать на свое имя должен, ну ты и дура конечно.

Любаша сделала еще один шаг назад и отрицательно покачала головой - нет, нет, ну пожалуйста нет!

Антоха вытащил брелок и крикнул ей - марш в багажник пока я добрый. и любаша побрела к машине.

_

Просыпалась тогда Любаша тяжело, как после наркоза. Она слышала как соня чокнулась с Антохой кружками с кофе. Слышала какие то смехуечки - а какую машину ты себе намечтал, а откуда ты взяла это емана.

Потом свет закрыла чья то тень, и кто то нетерпеливо похлопал Любашу по щекам, несколько больнее чем это требовалось